Родился 20 июля 1861 г. Сын подполковника русской армии, дворянин Уфимской губернии. Произведён в подпоручики 1882г. из числа портупей-юнкеров Училища во 2-ю резервную артиллерийскую бригаду (добавлено А.Шерстюком). Прослужив ряд лет в различных армейских частях, он снова обучался в 1887—1890 гг. на офицерских курсах восточных языков при учебном отделении восточных языков Азиатского департамента Министерства иностранных дел. Будучи направлен затем в Закаспийскую область и выполняя там различные поручения, Давлетшин в начале 1898 г. занимал пост пристава и «исполнял обязанности» пограничного комиссара Кара-Калинского участка Красноводского уезда, находящегося на границе с Ираном. Когда по повелению Санкт-Петербурга «вполне надежный» офицер-мусульманин был отправлен в ответственнейшую аравийскую командировку, то при этом предусматривалось сохранение за ним по возвращении в Россию старого служебного положения. Однако проявленные при выполнении трудного и опасного задания аналитические способности и деловые качества Давлетшина были не просто высоко оценены, он не только был удостоен «высочайшей благодарности» [документ № 1], но и вся его дальнейшая карьера приняла совершенно иной оборот. Вместо живописной, но отдаленной от центров общественной и политической жизни Кара-Кала местом его постоянного служения теперь стала столица империи, а в ней — воздвигнутое по проекту Карла Росси величественное желто-белое здание Главного штаба, полукругом опоясывающее Дворцовую площадь перед Зимним дворцом. На рубеже XIX—XX вв. начались многолетние труды Давлетшина в Азиатской части Главного штаба, в которой он прошел путь от младшего по должности офицера до последнего в ее истории начальника. Здесь им был подготовлен целый ряд интереснейших докладов и обзоров, которые нуждаются в дальнейшем особом исследовании. В это время полковник Давлетшин принимал активное участие в жизни мусульманской общины России, став в 1906 г. председателем общественного комитета по строительству Санкт-Петербургской соборной мечети — главного молитвенного дома мусульман империи. В ноябре 1914 г. генерал-майор Давлетшин выступил одним из инициаторов созыва съезда мусульманских организаций для обсуждения вопроса об устройстве учреждений по «оказанию помощи раненым воинам на театре военных действий». В апреле 1917 г. генерал был включен Временным правительством в состав Туркестанского комитета, созданного в Ташкенте «в целях устроения края» в новых политических условиях, но уже в конце лета отозван в Петроград, где возглавил Азиатскую часть Главного штаба [документ № 3]. Современная узбекская историография критически воспринимает данное пребывание Давлетшина в Средней Азии, утверждая, что он якобы «давно (?) оторвался от Туркестана» и «слабо знал происходящие здесь процессы». Происхождение подобной трактовки позиции Давлетшина нынешними ташкентскими сочинителями вполне понятно: русский генерал-мусульманин, отдавший всю свою жизнь делу укрепления единой российской государственности, не мог одобрительно отнестись к проявлению различного рода местническо-сепаратистских тенденций. Администратор, многие годы с глубоким знанием и пониманием проблем курировавший в Военном министерстве дела Туркестанского края, искренне не видел особого прока в создании какого-то или каких-то отдельных «среднеазиатских государств» и полагал, что эти затеи выгодны не широким слоям коренного населения региона, а лишь небольшой кучке политиканов, дельцов и всякого рода авантюристов и демагогов. В последующее за 1917 г. трудное время очередной русской смуты Давлетшин продолжал оставаться настоящим патриотом своей страны, страстным поборником развития ее востоковедного знания. Известно, что он очень давно стремился всячески наладить академическую систему подготовки военных ориенталистов и был готов для реализации этого своего замысла сотрудничать с новыми правителями России. 20 сентября 1919 г. Давлетшин представил начальнику Всероглавштаба Красной армии Н. И. Раттэлю свой проект создания Восточного отделения Академии Генштаба. Его предложения были учтены при подготовке соответствующего «Положения», которое было утверждено 29 января 1920 г., и 12 февраля того же года Восточное отделение (отдел) было открыто. Судьба, однако, распорядилась тогда все же по-своему неумолимо. Замечательный русский востоковед А. Е. Снесарев, назвавший последнего начальника Азиатской части Главного штаба империи одним из главных творцов этого полезнейшего для ориенталистики России начинания, с печалью засвидетельствовал то, что генерал Абд-ал-Азиз Давлетшин, «предназначавшийся в начальники Восточного отдела, умер чуть ли не в день осуществления своей заветной мечты».

Среди давлетшинских документов по исламской проблематике наше внимание привлек его неопубликованный доклад от 8 марта 1900 г. по содержанию «Сборника по мусульманству». Появление этого издания, как и целого ряда других материалов по мусульманскому вопросу, было стимулировано разразившимся под лозунгами джихада в мае 1898 г. Андижанским восстанием. Данное выступление было быстро и жестоко подавлено, но под его впечатлением в верхах империи развернулись споры по поводу направленности и методов дальнейшей российской политики по отношению к исламу как в самом Туркестане, так и на всей территории монархии Романовых. Оказавшись по поручению «свыше» невольным участником этой дискуссии, тогда еще только капитан по своему воинскому чину, Давлетшин достаточно корректно, но вместе с тем весьма последовательно критически разобрал содержание «Сборника», выступая против крайностей, проявленных его авторами при характеристике тех или иных сторон «магометанского закона»²⁰. Анализ этой работы Давлетшина дает возможность точнее оценить взгляды и позицию умного и просвещенного представителя элиты «мусульманского мира в России», искренне заинтересованного в межконфессиональной толерантности внутри его страны. Ниже воспроизводятся наиболее значимые по своему смыслу извлечения из машинописного текста данного давлетшинского доклада, хранящегося в РГВИА в фонде 165 «А. Н. Куропаткин» [документ № 2]. (публикация кандидата исторических наук Дмитрия Арапова, http://www.istrodina.com/)